Фильм снят около 50 лет назад в годы, которые вполне можно назвать послевоенными по повести Ференца Шанты "Пятая печать". Повесть, кстати, написана также в эти годы.

Вторая мировая уже отгремела. Большинство преступников уже наказаны. Но люди еще "довоёвывали". Люди пыталиь понять, почему "такое" могло произойти и не последнее слово в этом процессе переосмысления сказал вышеупомянутый Ференц Шанта.

По сути, фильм нигде не отступает от книги. Исключением, причем довольно любопытным, является один эпизод, о котором речь пойдет ниже. Но прежде давайте познакомимся с героями фильма (повести). Это трактирщик, человек зажиточный, "умеющий жить"; это столяр, человек честный и порядочный; это книжный агент, человек незаурядный, но, вероятно, "сбившийся с пути", хотя, будучи умным и изворотливым, он успешно скрывает от друзей свою настоящую жизнь. Отдельного внимания заслуживает часовщик. Он интеллектуально превосходит всех своих друзей. Как мы узнаем позднее, он ведет самую трудную и достойную жизнь. Он чувствует себя очень уверенно в кругу своих друзей, нередко подтрунивает над ними, особенно достается "второму по интеллекту" - книжному агенту. При этом именно часовщик совершает "роковую ошибку".

Так вот эти четыре друга сидят в трактире, пьют вино и разговаривают о жизни. Казалось бы, все хорошо, да вот только на дворе 1944 год. Венгерские фашисты, "нилашисты" в этот год были очень активны и держали все население в страхе.

В трактир приходят пятый. Он по профессии фотограф.

Беседа, постепенно приобретая политический оттенок, сводится к следующему: мы люди маленькие, пускай мимо нас мчится буря истории, чтобы ни происходило, наше главное достояние - наша чистая совесть. За эту мысль "крепче" всех ухватывается столяр. И вот ему-то часовщик и задает проблемный вопрос:

- Если вам перед смертью дадут выбор, кем стать в следующей жизни властелином или рабом, кого вы выберите?

Казалось бы ответ очевиден. Но есть важные детали. Властелин обязательно бессмысленно жесток. Раб обязательно абсолютно беспомощен.

Часовщик буквально копирует слова столяра: раб снося все свои увечья и унижения думал: "зло совершал не я, зло совершалось надо мной. Поэтому у меня есть мое достояние - моя чистая совесть".

Столяр понимает, что его "поймали" и берет время на обдумывание.

Зато ответ сходу дает фотограф. Этот человек - фанатик.

Он уже к этому моменту успел "показать себя". Его главная идея говорит сама за себя - нужно нести людям прекрасное, даже против их воли.

И вот он говорит, что выберет раба.

- Ложь - отвечает на это часовщик.

Это оскорбляет фотографа.

Потом по сюжету следуют довольно любопытные события.

К примеру, мы встречаемся с любовницей книжного агента, с целой группой детей часовщика (часовщику тайно приводили детей людей казненных нилашистами).

Но самое интересное, что происходило этой ночью, это "религиозный" бред фотографа. Он мыслил категориями из откровения Иоанна Богослова. Он решил, что никто не поверил в его способность совершить героический выбор по причине собственной порочности. Он решает, что его собеседникам нужно очиститься " от их скверны". Естественно через страдание.

В фильме пьяный книготорговец "приползает" от любовницы домой. Дверь за ним закрывается. Так заканчивается первый день. И сразу же следующим кадром начинается второй день: дверь открывается. В трактир входит книготорговец.

Фильм упускает один эпизод: чтобы заставить своих собеседников страдать, фотограф идет и жалуется на них в отделение нилашистов. Конечно, этот гадкий эпизод не заслуживал ни одного кадра в фильме.

Стала очевидной ужасная ошибка часовщика. Его слово "ложь" обошлось и ему и его друзьям слишком дорого.

В итоге все герои погибают. Никто из них так и не смог сделать выбор между властелином и рабом. Никто, кроме часовщика.

Чтобы выбраться из тюрьмы, в которую их привезли нилашисты, друзьям нужно пройти через большое унижение. Трактирщик, книготорговец, столяр выбрали смерть, хоть и совсем не были похожи на героев. Часовщик как будто сломался и пошел на унижение.

Он вышел из тюрьмы. Будапешт в этот момент подвергся бомбардировке. И вдруг часовщик подумал: "неужели все зря, неужели судьба решила поиздеваться надо мной". Он бежит со всех ног к совему домику. Тот цел. Значит и дети целы. Дети, о которых вряд ли кто-нибудь смог бы позаботиться.

Вопрос, который часовщик так ловок задал столяру, обернулся к нему. Набрав страшную силу. Между достойной смертью и ничтожной жизнью (именно такой выбор был ему уготован фашистами), он выбрал просто жизнь детей. Сам же он стал только лишь тенью прежнего себя. Как он будет смотреть в лица жен своих товарищей?

Но самое любопытное, как они будут смотреть друг на друга, часовщик и фотограф. Ведь они обязательно встретятся в новой художественной реальности.

В религиозном смысле фильм, можно сказать, просит человека не задаваться, не быть излишне самоуверенным.

В социальном же плане он показывает типичное бытовое отношение человека живущего при тоталитарном режиме к своей власти. Такой человек, будь он венгр или немец, просто ждал, когда "дурь" властьимущих пройдет сама собой. Ради будущей гармонии человек готов был многое перетерпеть. Но стоит только это человека попытаться морально уничтожить, как он становится готовым на героическую смерть.